В июне 2025 года на саммите G7 тема санкционного давления на Россию вновь вышла на передний план. На фоне очередных ударов по Киеву и роста агрессии лидеры западных стран снова подняли вопрос об ужесточении экономических ограничений. В то время как Великобритания уже анонсировала и ввела новый пакет санкций против РФ, США сохраняют сдержанную позицию. Почему Вашингтон тормозит процесс — и скрывается ли за этим стратегический расчет?
Скептическая позиция Дональда Трампа по поводу немедленного расширения санкций против РФ может показаться проявлением нерешительности. Однако речь скорее идет о смене динамики американской внешней политики. США все чаще занимают выжидательную позицию: не инициируют ограничения первыми, а присоединяются к мерам, уже согласованным с европейскими партнерами.
Этот подход не нов: в 2022–2025 годах Белый дом лишь дважды выступал инициатором антироссийских санкций — в частности, по ограничению экспорта высокотехнологичной продукции в 2023 году. В большинстве случаев инициативу брал на себя ЕС, а США присоединялись позже. Следовательно, нынешняя стратегия — не признак слабости, а осторожная дипломатическая игра.
По мнению экс-спецпредставителя США Курта Волкера, подход Трампа к России может напоминать его прежнюю стратегию по Ирану: сначала дипломатическое давление и обещания «лучшего будущего» в случае уступок, а затем — жесткие меры при провале диалога. В отличие от иранского кейса, речь в данном случае идет не о силовом сценарии, а о последовательном расширении санкций — в частности, против госбанков, корпорации «Ростех», «Росатома», судоходных компаний «теневого флота» и полном отключении от SWIFT банков, которые до сих пор не попали под полные ограничения.
Санкционная стратегия G7, поддержанная Канадой, Австралией, Великобританией и ЕС, строится на нескольких уровнях:
- Ослабление оборонного сектора РФ: санкции против «Ростеха», «Росатома», судоходных компаний и расширенное отключение от SWIFT.
- Нарушение логистики поставок вооружений: в 2024–2025 годах зафиксировано более 85 рейсов иранских транспортников в РФ, перевозивших дроны Shahed-136, комплектующие для ракет и боеприпасы. Санкции должны перекрыть такие цепочки — через ограничения для логистических операторов и финансовых инструментов в третьих странах.
- Финансово-энергетическая изоляция: давление на нефтегазовый сектор и крупнейшие банки РФ для подрыва экономической базы войны.
Москва пытается использовать тему санкций как предмет торга. Через посредников в Турции, ОАЭ и частные каналы при ООН РФ продвигает идеи частичного снятия ограничений — в обмен на гуманитарные шаги или «режим тишины».
Однако такой подход не воспринимается Западом. Любое послабление санкций возможно лишь после реальных шагов со стороны Кремля: полного вывода войск с территории Украины, репараций за разрушенную инфраструктуру и гарантий ненападения в будущем.
Санкции сами по себе не заканчивают войны, но делают её продолжение все более затратным. Однако без скоординированной позиции внутри G7 и трансатлантического пространства эффективность ограничений снижается. У США есть все основания поддержать санкции, уже объявленные европейцами, — не только ради солидарности, но и ради сохранения собственного влияния на ход событий.
Сегодня Вашингтон сохраняет осторожность. Но в случае дальнейших атак РФ на гражданскую инфраструктуру или срыва переговорных процессов эта осторожность может уступить место решимости — с санкциями, которые наконец станут системными и болезненными для агрессора.
